 Много лет Европа безуспешно ищет альтернативу российским энергоресурсам. Между тем, на кону — национальная безопасность: мы не можем доверить ведение нашей энергетической политики другим членам Евросоюза.
После того, как в начале июля курс EUR/USD равнялся 1,12, доллар вырос по отношению к евро, достигнув на волне подписания ядерной программы с Ираном соотношения 1,08 EUR/USD. В последнюю декаду месяца, учитывая решение ФРС отложить повышение процентной ставки, примерный курс стал равняться 1,09 EUR/USD.
Тем временем цена на нефть снизилась. Цена за марку Brent упала с 62 до примерно 53 долларов за баррель, а на нефть марки WTI с 57 долларов за баррель до 48 долларов за баррель.
Причин — четыре:
1. Предложение сильно превышает спрос, несмотря на то, что спрос вырос на 1.4 миллиона баррелей в день в 2015 году и увеличится еще на 1.2 миллиона баррелей в день в 2016 году. Несмотря на стабилизацию производства нефти в США и небольшое снижение добычи путем фрекинга, на горизонте все равно сгущаются тучи из-за вероятной финансовой поддержки, оказываемой в США нефти низкопроницаемых коллекторов (tight oil). От дальнейшего развития ситуации будет зависеть успех или провал саудовской стратегии в отношении производителей, не входящих в ОПЕК, и так называемых frackers (производителей сланцевой нефти).
2. Соглашение с Ираном по ядерной программе, которое в долгосрочной перспективе могло бы еще больше увеличить добычу нефти.
3. Частичное укрепление доллара.
4. Обвал китайской биржи. Помимо того, что нефть является сырьем, она еще выступает в роли финансового актива, а Пекин оказывает все больше влияния на обе эти ипостаси.
На экономическом форуме в Санкт-Петербурге представители Газпрома (РФ), E. ON (Германия), Royal Dutch Shell (Нидерланды) и OMV (Австрия) подписали Меморандум о намерениях, предусматривающий удвоение поставок по сравнению с теми, что осуществляются в данный момент через Северный поток. Посредством нового газопровода, который пройдет по дну Балтийского моря, пропускная способность природного российского газа в Европу увеличится с 55 до 110 миллиардов кубов в год.
Эта опция согласуется с желанием Москвы не возобновлять контракт с Украиной по транзиту газа, истекающий в 2019 году. Новый газопровод станет дополнением к проекту Турецкий (Греческий) поток, который в связи с решением строительства двух, а не четырех ниток, пройдя по дну Черного моря, будет снабжать Турцию и Балканы.
Что мог бы означать такой сценарий для Европы и, в частности, для Италии с точки зрения энергетической геополитики? Чтобы попытаться ответить на этот вопрос, прежде всего мы должны решить, можно ли найти эффективную замену российскому газу.
Поначалу в Европе считали, что заменить природный российский газ — 146,6 миллиардов кубометров в 2014 году — можно американским глинистым сланцем. Согласно мнению Массимо Николацци, американский газ «не может разорвать российско-европейское энергетическое сотрудничество из-за ограниченных возможностей транспортировки, стоимости оборудования и типологии контракта».
Вторая попытка, направленная на замену, или, во всяком случае, на существенное сокращение поставок природного российского газа, была связана с Алжиром. Согласно президенту компании Nomisma Energia, Давиде Табарелли, «неспособность разработать эффективную энергетическую политику, — привлекательную для зарубежных компаний и имеющую целью модернизацию углеводородной отрасли Алжира, — стала причиной, ввергнувшей сотрудничество в фазу застоя». Действительно, посмотрим на данные за 2014 год: доля Алжира в снабжении Европы натуральным газом составила 6%, а Италии — 11%. Значительный спад, учитывая 20% в 2013 году.
Если в ситуации с североафриканской страной проблема заключается не в ресурсах/резервах, а в необходимости привлечения зарубежных инвестиций и технологий, у других исторических европейских и итальянских поставщиков — таких, как Норвегия и Голландия — трудность состоит в невозможности поддерживать нынешний уровень продуктивной добычи, особенно учитывая тот факт, что пик добычи уже пройден. К тому же голландское правительство поставлено перед серьезным выбором, так как речь идет о сейсмическом риске в районе Гронингена.
В последнее время энергетическая стратегия Евросоюза по поиску эквивалента российскому газу была связана с Каспийским морем. Проекты, направленные на поставку резервов азербайджанских месторождений Шах-Дениз-2, в особенности, Южный коридор, состоящий из трех газопроводов — Южно-Кавказский трубопровод, для которого только сейчас подготовлен проект модернизации, Трансанатолийский и Трансадриатический трубопроводы, которые еще предстоит построить — только частично внесут свой вклад в снижение зависимости Европы от природного российского газа. И это все при условии, что президент Азербайджана Ильхам Алиев был неправ, когда в феврале этого года сказал: «Если быть честным, при цене на нефть немногим выше 50 долларов за баррель будет крайне сложно сделать этот проект коммерчески прибыльным».
Провалилась и идея создания консорциума между РФ, Украиной и Евросоюзом на паритетных началах, продвигаемая бывшим президентом Еврокомиссии Романо Проди. Германия — благодаря российскому газу — в таком случае должна была стать главным европейским энергетическим хабом.
В 2014 году в Италии на использование природного газа приходилось 34% от всего потребления первичной энергии (149 миллионов тонн эквивалентной нефти, Mtep). С тех пор, как 42% потребляемого нами газа поставляется Москвой через украинский газопровод, мы считаем правомерным начать разговор о национальной энергетической безопасности. Расторжение контракта Газпрома с Saipem (на 43% находящейся под контролем Eni) на строительство первой линии газопровода Турецкий поток еще больше усложнило нашу ситуацию. И не слишком ясно, касалось ли дело разногласий, возникших лишь между двумя сторонами, или решение вызвано «побочными эффектами политики Москвы», как предположило издание Il Sole 24 Ore. А может быть и так, что здесь сказалось влияние внешней политики США, проводимой в Европе.
Перед Италией открываются две дороги: получать газ через вторую трубу трубопровода Турецкий поток (первая будет полностью использована для Турции), который ведет к распределителю в Баумгартене (Австрия), т. е. речь идет о станции Тарвизио. Вероятно, этот вариант не обязательно стал бы помехой для поставок через Трансадриатический газопровод (Греция-Адриатика-Италия), который мог бы снабжаться и российским газом, таким образом положив конец некоторым газодобывающим и техническим ограничениям, связанным с месторождением в Каспийском море. Или же Рим должен сделать упор на Северный поток (РФ-Балтика-Германия), пунктом назначения которого в любом случае останется Баумгартен.
Случись так, итальянская энергетическая безопасность могла бы заметно укрепиться, благодаря вхождению Eni в акционерный капитал трубопровода под Балтийским морем. Таким образом, проект стал бы еще более европейским наперекор возможной «политике шантажа» со стороны Кремля. Ясно лишь одно: Рим больше не может позволить себе находиться в полной зависимости от Берлина как политически и экономически (режим строгой экономии), так и энергетически.
Несмотря на санкции, консервативное правительство Дэвида Кэмерона дало зеленый свет британской BP на покупку 20% громадного месторождения газа и нефти Таас-Юрях в Сибири (заплатив за это 750 миллионов долларов наличными), что прекрасно проясняет то, как перегруппировываются крупные игроки на международной шахматной доске.
Демостенес Флорос (Demostenes Floros)
"Limes", Италия
|
